Буквально только что появилась рецензия на популярном сайте kino-govno.com. Читаем:
http://kino-govno.com/?reviews&id=mertvyedocheri&aut=kassad-michelle
Используя их же терминологию - рецензия эта, говно! Текст, как это часто у них бывает, ни о чём - куча знаков и один "писаковский" нарцисизм. Ведь есть 3-4 ключевые идеи, каждая достойная от силы абзаца - ан нет, киноговнисты предпочитают заниматься полётом мысли. Только полёт этот низкий, а то что летит, сюда по названию сайта это стул, жидковато и попахивает. Ниже более адекватная рецензия, с которой я похоже буду согласен во многом. Да и наисано прилично:
Мертвые дочери - фильм моральных ужасов
В машину грустной московской барышни запрыгивает на светофоре поцарапанный мужчина и на повышенных тонах умоляет спасти его от призраков трех мертвых девочек. Барышня, понятно, не верит: обещает помочь, а сама при первой возможности сбегает. Мертвые девочки, как выясняется, правда существуют и заняты очисткой спальных районов от людей с низкими моральными стандартами. Они квалифицируют произошедшее как предательство доверившегося и, наскоро прибив мужчину списанными «жигулями», берутся за барышню и ее друзей.
Почти двухчасовой, выдержанный в холодных синих тонах, смонтированный в ритме затяжного эпилептического припадка «первый русский j-хоррор», безусловно, производит довольно мощное впечатление — видимо, примерно так себя чувствуешь, когда тебя зажимает в углу для важного разговора физически крепкий, интеллектуально состоятельный сумасшедший. Взятый за основу японский канон вроде бы подразумевает спокойную созерцательность — но Руминов не дает жизни на экране течь нормально. Он замечательно умеет снимать женские лица, девятиэтажки, кровь на кленовых листьях. У него — небесной красоты артистка Екатерина Щеглова и (кажется) некоторые собственные идеи насчет добра и зла. Но распорядиться этим он не может, так как до судорог боится, что его перестанут слушать. Паника перед потенциальным зрительским равнодушием — это вообще бич русских кинематографистов с идеями. Они как-то тотально не уверены, что кому-то интересны, когда не орут. Вырыпаев в сходной ситуации брался за баян, Руминов пускает в дело нечто известное как «киноязык» — режет пленку по живому, злоупотребляет субъективной и еще черт знает какой камерой, насыщает кадр эмоциональными акцентами, вплоть до полной его нечитабельности. Когда по итогам мертвые девочки так и не материализуются, это кажется не осмысленным ходом, а следствием дурной экологии внутри фильма. Здесь просто нет воздуха и тишины, из которых они могли бы соткаться. Этот звенящий, гудящий басами, дежурно катящийся в тартарары мир не пронять ничем. Даже когда на одного из героев с неба падает (о, радость) корова, эту корову (как почти все хорошее у Руминова) надо еще разглядеть между монтажными склейками.
«Дочери» в достаточной степени вещь в себе, чтоб провести ее по ведомству авангардистского эксперимента (не то чтоб удачного, но уж не хуже какого-нибудь раннего Цукамото). Увы, параллельно со съемками режиссер-дебютант активно писал манифесты, разъяснял несведущим природу кинематографа, заговаривал до бесчувствия Тину Канделаки (факт биографии, неизбежно затмевающий другие руминовские достижения) и в сумме взял на себя так много, что, кажется, его бы вываляли в пуху, даже окажись его фильм «Гражданином Кейном». Что с этим одаренным человеком сделают сейчас, даже подумать больно.
Роман Волобуев, 24 января 2007
Источник
.
:
